Как правительство Узбекистана уходит в «облако». Прогноз на 2017 год

О внедрении государственного облака в Узбекистане задумались примерно 3 года назад, выбор был сделан в пользу схемы XaaS, и самым популярным сервисом у чиновников сразу стала видеоконференцсвязь, предоставляемая по модели SaaS. Проект был непростой с точки зрения регуляторной составляющей, и его развитие требует дальнейших законодательных изменений. Об особенностях проекта рассказывает Андрей Роговой, директор по развитию ActivePlatform (входит в группу компаний Softline).

Digital.Report: Какова предыстория проекта?

Андрей Роговой: Задача создания центра обработки данных и построения на его основе облачной платформы для работы с государственными и коммерческими организациями в Узбекистане возникла несколько лет назад. «Узбектелеком» должен был стать национальным провайдером облачных сервисов для госсектора на базе собственного дата-центра, который еще предстояло создать.

Что касается выбора облачной платформы для работы с государственным сектором, то «Узбектелеком» прорабатывал данную задачу с различными вендорами, но в итоге была выбрана именно компания Huawei, и причин тому несколько. Во-первых, гибкая ценовая политика корпорации, во-вторых – специальные долгосрочные условия сотрудничества с госсектором Узбекистана согласно Постановлению главы государства «О мерах по реализации инвестиционных проектов развития и модернизации телекоммуникационной сети Республики Узбекистан с участием Государственного банка развития Китая» от 2 декабря 2014 года. И в-третьих – условия финансового сотрудничества, которые приняла на себя компания Huawei.

Для поддержки проекта правительство Узбекистана согласовало специальные долгосрочные условия сотрудничества.

Корпорация Huawei стала генеральным подрядчиком строительства дата-центра и поставки облачной платформы для компании «Узбектелеком». Дата-центр был построен примерно полтора года назад, и Huawei объявил тендер на выбор субподрядчика для создания облачного решения, который мы успешно выиграли.

Почему тендер на создание ИТ-решения объявил Huawei, а не «Узбектелеком» как будущий провайдер? И по какому критерию выбирался победитель?

Речь идет о международном сотрудничестве, китайская корпорация не может проводить локальные тендеры. К тому же корпорация изначально была назначена генеральным подрядчиком, и компания должна была обеспечить интеграцию собственных решений с облачной платформой. Поэтому отбор субподрядчика проводила штаб-квартира китайской компании. Одним из ключевых требований тендера являлась глубокая  интеграция с  технологиями Huawei, и на первичном тестировании мы показали лучшие результаты.

Какие технологии легли в основу «облачной платформы» Узбекистана?

Были использованы такие решения, как IaaS на основе Huawei FusionSphere; технология виртуальных десктопов (VDI); сервис видеоконференцсвязи; сервисы веб-хостинга на Windows и Linux.

«Узбектелеком» – крупнейший национальный телекоммуникационный холдинг и фактически единственный провайдер услуг для государственных организаций. Теоретически требовалось провести базовое исследование – какие услуги востребованы, очередность их ввода, планы развития, в том числе с точки зрения наращивания инфраструктуры, технологии миграции государственных приложений в облако.

По ряду причин консалтинговую часть проекта «Узбектелеком» взял на себя и обозначил именно такие технологические приоритеты. Конечно, по мере развития проекта количество сервисов будет расти, в том числе по отраслям. И если оглянуться на опыт СНГ, то наиболее востребованными сервисами для государственных структур являются такие типовые сервисы, как IaaS, системы резерного копирования BaaS, электронная почта, сервисы информационной безопасности (Security-as-a-Service), совместная работа с документами и архивами, и т.д.

Вы не согласны с их приоритетами?

Традиционно исследование потребностей на рынке государственных облаков не является основной компетенцией телекомов; при этом у телекомов всегда есть свое видение потребностей госсектора. У нас же подобная экспертиза есть, поскольку мы проводили подобные исследования в Беларуси, Казахстане и других странах.

Модель G-Cloud преследует вполне конкретные цели. Это централизация информацинно-коммуникационных ресурсов, сокращение профильных расходов, снижение коррупционных рисков при проведение ИТ-тендеров в министерствах и ведомствах, сокращение стоимости владения инфраструктурой, скидки от вендоров за счет централизации, прозрачность информатизации госсектора по отношению к поставщикам и производителям ПО. Не секрет, что на постсоветском пространстве многие госучреждения продолжают пользоваться нелегитимными приложениями, и это большая проблема. Таким образом, G-Cloud за счет открытости и централизации создает условия для привлечения внешних инвестиций, в том числе по модели государственно-частного партнерства, получения дополнительных  скидок от правообладателей. По нашим оценкам, общая экономия содержания ИКТ-инфраструктуры при использовании типизованных сервисов может составить до 40%.

Почему видеоконференцсвязь вошла в первичный перечень сервисов?

У существующих IP-сетей на территории Узбекистана высокая пропускная способность, проблемы начинаются в месте стыка с международными магистралями. Таким образом, сервис делает локальную облачную видеоконференцсвязь доступной с более высоким качеством по сравнению с сервисами из внешних облаков.

Какое отношение к сервисной модели вы наблюдали со стороны чиновников?

Сервисная модель для государства в настоящий момент – основной тренд развития, но необходимо понимать, что переход на нее требует в том числе и изменения законодательства. Без соответствующего регулирования переход ведомств на сервисную модель будет идти с трудом вне зависимости от потенциальной выгоды. Ведь любая государственная организация пытается максимально использовать свой ИКТ-бюджет.

К примеру, подобные изменения были сделаны в законодательстве Республики Беларусь, где в соответствии с указом президента РБ с 2017 года в части информационно-коммуникационных ресурсов все государственные организации обязаны начать переход на сервисную модель. То есть должны закупаться типовые сервисы от единого государственного провайдера и прорабатываться проекты миграции приложений госорганов  в облако. В Беларуси для этих целей действует национальное облако на базе компании beCloud. В Казахстане были прописаны рекомендации перехода на сервисную модель, а ИКТ-бюджеты ведомств частично передаются в уполномоченный государственный холдинг «Зерде». Каждое ведомство обращается в холдинг с заявкой на предоставление необходимой виртуальной инфраструктуры. Или холдинг выполняет заявку, или, если возможности выполнить запрос по каким-либо причинам нет, средства возвращаются ведомству. И далее ведомство сама изыскивает возможности обеспечить необходимый сервис.

Таким образом, без законодательной поддержки сервисная модель для государственных организаций обязательно столкнется с нежеланием ведомств приобретать сервисы из облака. Им пока трудно отказаться от собственной ИКТ-инфраструктуры и собственных ИКТ-отделов.

Расскажите, пожалуйста, о ходе проекта.

Мы получили детальные требования по интеграции с технологиями генподрядчика, и была составлена соответствующая технологическая карта. Началась разработка программных коннекторов – решалась задача интеграции на уровне протоколов и технологических стеков. Была создана «песочница» (тестовая площадка), в которой отрабатывались все сервисы как на территории Узбекистана, так и в штаб-квартире Huawei совместно с китайскими инженерами. Финальным этапом стала интеграция с биллинговой системой «Узбектелекома», которая никак не была адаптирована к облачным технологиям – отсутствовали витрина сервисов, портал самообслуживания и функциональные возможности, позволяющие оператору выставлять клиенту единый счет как за предоставление каналов связи, так и за предоставление облачных сервисов. Был составлен план-график сдачи всех технологических решений сначала генподрядчику, а потом и «Узбектелекому».

Проект длился около года – срок немалый, но по нашим оценкам 50–70% времени занимали технологические согласования, задержки и ограничения по доступу к инфраструктуре заказчика, подготовка нормативной документации. Заказчик не всегда понимал, как будет работать система, как будет налажено взаимодействие с пользователями. В сентябре 2016 года платформа успешно прошла испытания и была сдана в плановую тестовую эксплуатацию. Например, сервис видеоконференцсвязи активно использовался во время недавней предвыборной кампании для работы с населением, поскольку не всегда кандидаты могли посетить тот или иной избирательный участок. Видеоконференцсвязь использовалась очень активно, сбоев не было, все остались довольны.

Прозвучали ли конкретные оценки эффективности?

Невозможно оценить политический KPI – вопрос стоимости предвыборной кампании в каждой стране решается по-своему. В данном случае облачный сервис видеоконференцсвязи был очень востребован, генподрядчик получил благодарные отзывы от заказчика.

Начался ли переход ведомств Узбекистана на облачную модель?

Массово используется облачная видеоконференцсвязь, сейчас одновременно может проходить 200 одновременных сессий. Инфраструктурные сервисы будут продаваться с начала 2017 года. Сервисы документооборота, электронной почты и т.д. – это следующий этап. Процесс государственного регулирования происходит мягко, в виде рекомендаций. Единовременного перехода на облачные сервисы пока нет, излишняя спешка в этом вопросе не нужна.

Перенос информационных систем в дата-центр всегда связан с определенными рисками. ПО ведомств, созданное как корпоративное решение, не всегда подходит для использования в облачной модели, так как часто не поддерживает режим multitenancy (мультиарендности) и имеет ограничения, связанные с информационной безопасностью. Ведь обычно такая система используется одной организацией – в закрытой сети, охватывающей филиалы. Поэтому нужно время и  дополнительные согласование ТУ и ТЗ , разработка проектов по ИБ. И, конечно, всегда присутствует определенный консерватизм со стороны министерств и ведомств.

Когда стоит ожидать перемен?

Думаю, массовый переход ведомств на модель G-Cloud с использованием типовых сервисов начнется в 2017 году. Наиболее востребованными, кроме традиционных инфраструктурных сервисов, скорее всего станут IP-телефония и сервисы, ориентированные на коммуникации между государственными структурами и ведомствами.

Позволяет ли платформа в будущем наладить межведомственное взаимодействие?

Технологических препятствий нет, но обычно для этих целей создается специальный закрытый контур, чтобы разграничить доступ к базам данных ведомств. Регуляторный вопрос – всегда самый сложный. Кроме того, всегда требуется использование шифрования трафика, и проблема, общая для стран СНГ, в том, что локальные рекомендованные средства криптозащиты сильно уступают западным решениям в производительности и функциональности. А скорость сегодня – ключевой фактор. И вдобавок локальные решения в большинстве случаев оказываются дороже.