В странах постсоветского пространства внедряется электронное правительство. У каждого государства своя точка старта, но в целом все стремятся к автоматизации межведомственного общения и внешних госуслуг. Аналитики считают, что как только масштаб информатизации в стране достигнет критической точки, власть сделает рывок к «умному правительству». Но в чем конкретно проявится «ум»?
Об «умном правительстве» зачастую говорят с иронией, но все же это следующий этап развития электронного государства. E-госуправление уже стало неотъемлемой частью жизни, и даже наиболее инертные и закрытые государства вынуждены «подтягиваться» к общему уровню информатизации. Но какие новые ограничения и возможности ждут нас «за поворотом?»
Электронное, но на ручном управлении
В странах постсоветского пространства в основном используются «отельные» ИТ-системы, то есть самостоятельные элементы. Например, неинтегрированные системы документооборота, архивы, закрытые системы обмена информацией. Взаимная интеграция, конечно, присутствует в разной степени, но до единого информационного поля всем еще очень далеко. Аналитика также фрагментарна.
Например, в России реализованы электронное правительство и каналы взаимодействия между ведомствами, государством, гражданами. Но «механизмы мониторинга состояния секторов экономики, госуправления и принятия решений остаются на прежнем, доинформационном уровне», поясняет Олег Качанов, директор департамента проектов по информатизации Минкомсвязи России.
По учебнику
Что конкретно понимается под умным правительством? Это набор взаимно интегрированных учетных, справочных, аналитических блоков, объединенных некоей smart-надстройкой.
У smart-надстройки есть определенные технологические признаки:
- используются новые способы сбора данных, или должен работать интернет вещей;
- внедрены новые методы фиксации фактов, здесь речь идет в основном о распределенном хранении – блокчейн-технологиях;
- объекты инфраструктуры управляются с помощью современных методов аналитики, то есть идет речь о технологиях больших данных, предиктивной и прогнозной аналитике;
- решения принимаются на базе этой аналитики, то есть задействованы когнитивные технологии.
При этом надо понимать, что уже сегодня, на этапе внедрения и развития отдельных ИТ-систем, их постепенной взаимной интеграции, государство получает гетерогенный ИКТ-ландшафт. «От этого багажа невозможно отказаться, и сложившийся ландшафт диктует инвариантность развития», – говорит Олег Качанов. Это означает, что выбор методов дальнейшей информатизации есть, но также есть и ограничения технологических возможностей. А устранять ограничения очень дорого.
Правительства поумнеют вопреки желанию
Понятно, что не каждое правительство стремится как можно быстрее стать цифровым и «умным». Коррупцию, низкий уровень демократии или ее полное отсутствие, тяготение к тотальному контролю цифрового пространства непросто сочетать не только с внедрением перечисленных технологий, но и с информатизацией в принципе. Предположим, что желание все же есть. Что тогда?
Первое и самое важное – должна быть оперативная взаимосвязь государства с бизнесом. Речь не столько об оформлении документов, законодательном творчестве, сколько об обмене данными. Никто кроме государства не владеет таким количеством ценной информации, статистики, которая может дать толчок развитию экономики. Но оперирует этими данными для принятия максимально эффективных экономических решений, безусловно, бизнес. Госуправление по сути своей не подходит для этой роли, хотя часто ее играет. Соответственно, необходимы открытые защищенные программные интерфейсы, с помощью которых бизнес получит доступ к госданным.
Безусловно, данные имеют ценность, только если они свежие (то есть собираются и подаются в режиме реального времени), точные, разнотипные и т.п. Вспоминаем интернет вещей и блокчейн-технологии – именно они предназначены для решения задач сбора и фиксации фактов. И, конечно, все это не будет работать без скоростного интернета, доступного на всей территории страны.
Новые ракурсы безопасности
В описанной схеме информационная безопасность национального пространства подразумевается сама собой. Но не надо забывать, что есть два важных аспекта проблемы. Безопасность сбора данных, скорее всего, будет обеспечиваться с оглядкой на лучшие мировые методики. Вряд ли надо тратить усилия на изобретение велосипеда.
Корпоративный сегмент станет полноправным пользователем информации, почти наравне с государством, а значит, вместе с новыми возможностями и правами получит новые обязанности. «Бизнес должен взять на себя ответственность не только за сохранность коммерческих данных, но и осознать ответственность за нарушение управления бизнес-процессами, которые могут повлечь эффект домино, – предупреждает Николай Мурашов, заместитель начальника Центра ФСБ России. – А также, с учетом связанности ИКТ-пространства, ответственность за действие или бездействие, которое может оказать влияние на информационную безопасность других сторон». Законодательство в этом направлении быстро меняется, но характер этих изменений таков, что в основном учитываются интересы государства в ущерб бизнесу. Оптимальное решение еще только предстоит найти.
Второй аспект – защита самих данных, которая всегда будет соответствовать локальным требованиям законодательства. И тут нельзя обойти вниманием проблемы, связанные с персональными данными. Понятийный аппарат, требования только устанавливаются, и некоторые из них сегодня представляются абсурдными. «Институт согласия на обработку персональных данных себя почти дискредитировал. Куда бы я ни обратился, от меня требуется согласие на обработку персональных данных. Если я согласия не даю, услуга не предоставляется», – говорит Олег Качанов.
Что тут скажешь? Теоретически институт персональных данных должен включать уполномоченных провайдеров, которые будут преобразовывать персональные данные в обезличенные идентификаторы. Тогда многие проблемы, навязанные сегодня несовершенным законодательством, отпадут. Можно надеяться, что наконец сузится круг ответственных за потерю персональных данных. Нас будут меньше мучить рекламные рассылки и мошенники.
Госуправление на автопилоте
Предполагается, что описанная система даст государству в руки некий аналитический механизм управления. Стратегия будет базироваться на прогнозах экономического развития, а тактика – на онлайн-аналитике индикаторов текущих процессов.
Понятно, что для каждой отрасли, каждой сферы жизни страны можно создать собственную матрицу ключевых показателей. Звучит как фантастика, но в небольших странах с развитой экономикой подобные механизмы уже «примеряются». Кроме того, кадровый рынок пополнится новыми специальностями в области больших данных, информационной безопасности.
А что нас ждет после появления умного правительства? Мировые тенденции показывают, что только потом рождается цифровое государственное управление, появляются действительно цифровые экономика и общество. И аналитики согласны с такой логикой развития событий.